Как теперь на заводах Михельсона
Владимир Путин с интересом расспросил главу НОВАТЭКа
Президент России Владимир Путин встретился с главой компании НОВАТЭК Леонидом Михельсоном и сначала оказался поражен масштабом и размахом проектов, про которые стал говорить такими словами, как «циклопический», но потом, обращает внимание специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников, постарался привести в чувство не только себя, но и господина Михельсона. Однако было уже поздно.
Редко бывает, чтобы рабочая встреча вдруг так заинтересовала Владимира Путина. На встрече с господином Михельсоном так и было. Ну просто не может, видимо, не привлекать людей магия больших чисел. Кружит голову и учащает ритм сердца. До сих пор умел заставить его еще чаще биться, надо признать, лишь Игорь Сечин рассказами о близком будущем, граничащим с настоящим и даже уже прошлым «Роснефти».
— Леонид Викторович,— рассказал Владимир Путин Леониду Михельсону,— как видно из документов, капитализация компании уже приближается почти к 4,5 трлн руб.
— Один раз пересекала, сейчас чуть-чуть поменьше,— господин Михельсон понимал, конечно, что деньги любят тишину, а не капитализацию.
Он весь был в делах, ему в общем-то совсем не до денег, это было так видно:
— Если позволите,— кивнул он,— уважаемый Владимир Владимирович, коротко доложить о результатах прошлого года, проинформировать о реализации проекта «Арктик СПГ-2» и создании центра строительства крупнотоннажных сооружений — то, что мы делаем в рамках вашего указа.
— Все важно,— подтвердил президент (что в рамках указа.— А. К.).
— Я постараюсь очень коротко,— с малой долей вероятности предположил Леонид Михельсон.— В прошлом году, несмотря на COVID, нам удалось ввести несколько объектов. У нас нефть падает, а конденсат растет, ачимовские залежи дают возможность резко наращивать конденсат! Коэффициент восполнения запасов составил 117%.
Это был уровень темы и цифр по ней, который и правда очень интересовал Владимира Путина. Он обычно молча слушает собеседника, подготовившегося к встрече с президентом, как правило, все же тщательнее, чем президент — ко встрече с ним, и поэтому собеседник опасается умолкнуть и говорит не переставая, а президент его не переставая слушает, думая скорее всего о предстоящем телефонном разговоре с президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом.
Сегодня был не тот случай.
— А за счет чего? — сразу начал перебивать господин Путин.
— Мы, наверное, в пять-шесть раз увеличили объем геологоразведочных работ,— пояснил господин Михельсон.
В отличие, не хотел он сказать, от всех остальных. Главное — от самих себя:
— У нас раньше было где-то 2–3 млрд (руб. в год на эти работы.— А. К.), сейчас уже больше десяти.
Цифры назывались легко и приятно:
— Наш флагманский проект «Ямал СПГ» стабильно работает и показывает 114% от проектной мощности. В прошлом году мы уже произвели 50 млн тонн, если считать с начала запуска проекта. 5% от мирового производства СПГ (сжиженным природным газом.— “Ъ”)!
— Поздравляю! — произнес Владимир Путин.
Он время от времени так говорит своим собеседникам, и они, как правило, теряются: может, что не так говорят? А господин Путин, скорее всего, думает, что в этом месте, может, и правда логично будет человека поздравить.
— На самом деле очень хороший результат,— не терялся Леонид Михельсон.
— Ваш, можно сказать, личный успех,— констатировал президент.
Если считать долю в проекте самого Леонида Михельсона, то нельзя, конечно, с этим спорить.
— В прошлом году и в январе—феврале сделали уникальные рейсы,— продолжал бизнесмен.
— По Северному морскому пути? — понял президент.
— Да! Открыли навигацию в мае месяце, и в январе—феврале еще сделали вместе с «Совкомфлотом», с «Росатомом», я считаю, уникальные рейсы! — подтвердил Леонид Михельсон.
А ведь это еще одна любимая тема Владимира Путина. Господин Михельсон ну как знал!
— И это еще один, а может быть, даже два шага к круглогодичной эксплуатации Северного морского пути! Нам это очень надо, обсуждаем с «Росатомом», с «Росатомфлотом» ледокольным,— в 2023 году, все-таки с 2023-го на 2024-й, выйти уже на круглогодичную навигацию,— добавил он.
У круглогодичного президента должна быть ведь круглогодичная навигация.
— А как у вас хранилище на Дальнем Востоке? — уточнил господин Путин.
Хотелось бы, уточнить, что именно там хранится. Но все же вряд ли то, что обычно все так ищут… Об этом, если что, в закрытой части.
— Хочу громадное спасибо сказать правительству. Полностью все, что нужно, в план включено. И по Обской губе, и по Камчатке все вопросы решены. В конце 2022 года, с 2023 года, начнут работать перевалочные пункты и на Камчатке, и в Мурманске. Сначала объемом 10 млн тонн — это первый пусковой. Бюджетные ассигнования составляют около 20 млрд (руб.— “Ъ”), а наши составляют более 60,— разъяснил бизнесмен.
— На Дальнем Востоке вы с Минобороны разошлись? Решили там все?
— Разошлись,— кивнул Леонид Михельсон.— На 100 км дальше ушли.
Было видно по этим вопросам, чем Владимир Путин тут всем занимался лично. Это был его масштаб.
— Нормально все? — на всякий случай переспросил он, имея, очевидно, в виду: готов подключаться и дальше.
— Все хорошо, конечно,— Леонид Михельсон не хотел развивать эту тему.
А Владимир Путин хотел:
— Согласовали?
Он словно хотел дать понять: вы хоть сами понимаете, почему согласовали, да еще так быстро? Ну так а чего тогда?..
— Конечно, обязательно,— повторил господин Михельсон.— Также ввели малотоннажный, на 40 тыс. тонн, СПГ-завод в Магнитогорске и планируем в ближайшее время закрыть трассу Санкт-Петербург—Челябинск полностью СПГ-заправками, в том числе и южное направление. Это тоже, я считаю, очень важно. Заправки строим, в том числе у нас уже в Германии около десяти СПГ-заправок, в Польше…
— Это отлично, потому что это серьезный вклад в развитие зеленой энергетики! — восхитился президент.
— Да,— кивнул бизнесмен.— Мы выходим по зарубежным заправкам где-то на 2 тыс. тонн в месяц, это приличное количество!
— Да, отлично, имея в виду планы декарбонизации экономики в Европе,— кивнул президент.
Владимиру Путину все-таки очень нравилось, как все это и тут, и там делает Леонид Михельсон.
— Вот как раз углеродно нейтральная заправка в Германии! — показал он президенту страницу из своей презентации.
— Супер! — восхитился президент.— У нас такие же строятся?
Можно было бы написать, что в голосе его прозвучала тревога. Но нет, ее вообще не было.
— У нас лучше! — вот и занесло наконец Леонида Михельсона.— Мы строим многопрофильные, можно заправляться и СУГом (сжиженным углеводородным газом.— “Ъ”), а можно заправляться и СПГ, и некоторые заправки даже компримированные (с компримированным, то есть с тем же самым сжиженным газом.— “Ъ”) в зависимости от двигателя. И делаем большую совместную работу — спасибо КамАЗу — по переводу двигателей, Минпром включился…
— Чем больше будет заправок, тем больше будет двигателей,— предположил президент.
— Конечно! — подтвердил его самые смелые предположения бизнесмен.— И я считаю, самая большая заслуга по прошлому году, несмотря на COVID, три месяца было очень сложно, но мы не вышли из графика реализации нашего проекта «Арктик СПГ-2»! Если можно, посмотрите эту презентацию, Владимир Владимирович. Реализуем с иностранными партнерами — французскими, китайскими, японскими!
То есть теперь он хотел поговорить про санкции. Вернее, про то, что нету их, нету! Ну вот не работают, когда нам не надо! И им, да.
А что, есть разговор, который больше по душе российскому президенту? Вот именно.
— Пуск первой линии — 2023 год, второй линии — 2024 год. Раньше планировали — так как у нас два дока, я дальше расскажу,— третью линию в 2026 году, но сейчас, я думаю, линии будут запущены в 2023, 2024, 2025-м. 19,8 млн тонн…— продолжал радовать своим правдивым рассказом президента Леонид Михельсон.
Но тут случился небольшой сбой.
— Дальше, посмотрите, интересная картинка, что из себя представляет эта линия сжижения,— воскликнул Леонид Михельсон.— Размер — 330 м на 150, высотой 90 м, и все это весит 670 тыс. тонн! Здесь полный цикл сжижения.
— А технология? — спросил президент.
Господин Путин хотел всего-навсего уточнить, чья технология. Было ведь очевидно, что он дает еще один хороший пас господину Михельсону. Разве у него для президента могла быть не та, что надо, технология?
— Технология сама линдовская, мы купили,— упавшим голосом признался Леонид Михельсон.— Немецкая, Linde… Первая была (американская.— “Ъ”) APCI для «Ямал СПГ», сейчас — линдовская технология. Мы купили с большим запасом этих лицензий… Вопросов нет…
Но не все еще было потеряно для него в этом разговоре:
— Самое главное,— оживился Леонид Михельсон,— дальше тоже хотел вам сказать, что на третьей линии главный криогенник будет уже построен в России «Северсталью» совместно с Linde! Я отдельно расскажу про локализацию!
Но Владимир Путин уже перелистнул эту страницу в биографии НОВАТЭКа и лично господина Михельсона и обратился к следующей, без пятен:
— Это судостроение?
— Это как раз центр, там, где полный цикл создания платформ! — заверил бизнесмен.— Здесь все: цеха трубных заготовок, цеха работы с металлом, цеха сборочные, два дока, бетонные заводы и цеха по работе с арматурой… Я альбом захватил, если по ходу полистаете, здесь как раз свежие фотографии… Самый большой цех размером 330 м на 280 и высотой 94 м!..
— Четыре бетонных завода построено…— проговорил президент.
— Так вот смотрите, какие громадные платформы приходится отливать. Это как раз на ней сверху будут размещаться эти модули! Скиддинговая система! По ней будут закатываться модули!
Все, воображение Владимира Путина было в очередной раз покорено.
— Циклопические сооружения! — констатировал он, найдя вдруг новое даже для себя слово.
Это была тем более редкость, что употребил он его по отношению к тому, чем занимаются бизнесмены.
Леонид Михельсон, в свою очередь, готов был провести, а также пройти теперь курс реабилитации за всю упущенную выгоду (прежде всего моральную) в случае с компанией Linde:
— Самое главное, Владимир Владимирович, на «Ямал СПГ» у нас локализация была где-то 30%, по «Арктик СПГ», я считаю, что мы достигнем более 50%. Следующие будут не менее 70%. По России практически уже создано, еще дополнительно к тем, кто в Мурманске работает, около 80 тыс. рабочих мест!.. И здесь про «Звезду», слайд восемь. Изменили конструкцию газовозов!..
— Да, вы мне говорили об этом на прежней встрече…— президент, видимо, решил наконец приостановить Леонида Михельсона.
Но было уже поздно:
— Всего на 1,2 м уже, и конфигурация носа, и скорость во льдах полутораметровых на 1,6 узла больше! — развивал тот свою мысль.— На этом слайде указано, что собираемся локализовать. Очень важно, находится в строительстве криогенный стенд, без него оборудование делать невозможно. В мире их, по-моему, два, и оба в Америке. Вот мы на «Ямал СПГ» заказывали большие криогенные насосы у японской компании Ebara, но они их испытывали в Америке. И сейчас на площадке «Росатома»…
— Это для испытаний? — уже без восторга уточнил президент.
— Для испытаний… И компрессоров… И насосов!..— выдохнул Леонид Михельсон.— Полностью все!
Больше уже и правда было не надо.
